Черная дыра президентских грантов
В нетрезвой деревне.
140 километров пути из Екатеринбурга позади, съезжаем с трассы на бетонку, первый поворот направо. Вот оно — село Галкинское. В Камышловский район мы приехали в поисках трезвой деревни. Ее за 1,7 миллиона рублей Президентского гранта обещал отучить от пагубной привычки известный уральский фермер Василий Мельниченко.
После множества публикаций СМИ о фермере-правдорубе, его выступлений по телевидению и радио, нам думалось, что первый же сельчанин, которому мы зададим вопрос о "новой деревне" Василия Александровича, с радостью расскажет о том, где на Руси жить хорошо. Мы не ошиблись — о подвигах Мельниченко в Галкинском наслышан каждый.
Останавливаемся у первого дома, на лавочке сидят две женщины и мужчина. По виду последнего можно подумать, что с алкоголем он "на ты". Правда, "на троих" он нам сообразить не предлагал.
- Мы ищем Василия Мельниченко. Фермера. Вы не поможете?
- Так, в Москву езжайте, — округляет глаза мужчина. — Он там прячется.
- От кого?
- От того, кому зарплату не платит. Балабол он.
- А что ему тут делать, — вступает в разговор бойкая пенсионерка в панаме. — Он же все с Глазьевым, Глызиным... С депутатом каким-то. Вы о нем у тех, кто с ним работал, поговорите.
- А найти их где?
- А вон там за церковью его контора, — указала нам направление женщина.
После двух с лишним часов в машине снова садиться за руль совершенно не хочется.
- А вообще — хорошо у вас тут? — я осматриваюсь по сторонам. Старые домики, поле, простор. После бетонного и пыльного Екатеринбурга — красота.
- Переехать хотите? — блеснула глазами из-под панамы то ли с иронией, то ли с интересом собеседница. — У нас тут земли молодым семьям нарезают, можете проехать узнать. Детский сад и школа есть, даже из города сюда детей возят. Правда, работают в Камышлове. У землячки у вашей спросите, нравится ли ей тут.
Сухонькая женщина уже преклонных лет с аккуратным каре и слегка ободранным маникюром машет головой: «Скучно!».
Обсудив прелести и недостатки сельской жизни, а также узнав, что земляна, голубяна и костяна уже пошли, мы двинулись дальше — может там строительство трезвой деревни идет полным ходом?
Мельниченко поддерживал, конечно, не Глазьев, и даже не Глызин. Несколько раз его имя всплывало рядом с именем нынешнего главы Счетной палаты РФ Алексея Кудрина. Например, в 2016 году руководитель общественного движения "Федеральный сельсовет" Василий Мельниченко рассказал СМИ, что председатель Центра стратегических разработок Кудрин предложил ему возглавить экспертный совет по развитию сельских территорий и малых городов России. Совет этот, если верить открытым источникам, начал свою работу в ноябре 2017-го. Но найти информацию о том, какую роль играет в его работе уральский фермер, не удалось.
Двигаясь по указанному направлению, встречаем двух бабушек, идущих посреди дороги. Здесь все, как в советском кино — машин немного и пешеходам они не мешают.
- Извините, а вы не знаете, как нам найти фермера Мельниченко?
- Ой, даже говорить о нем не хочу, — пугается бабушка посмелее. — Стыд один. Балабол.
Храм, за которым должна быть контора Мельниченко, оказался почти разрушенным. Он не работает 80 лет. Но до сих пор очень красив. "Создан для фотосессий", — заключает фотограф Юля.
Напротив церкви — магазин и кафе. Последнее было закрыто. А в магазин мы наведались узнать, чем торгуют в трезвой деревне. На витринах — пиво, водка, вино, коньяк.
- Покупают алкоголь?
Мой вопрос предсказуемо развеселил двух продавщиц.
- Как не покупают. Как везде — ходовой товар, — отсмеявшись, признаются они.
Просьба рассказать об успехах фермера Мельниченко их не вдохновляет.
- Сходите к директору клуба. Его отец у Мельниченко работал, — советуют нам.
По пути в клуб заходим в сельсовет. Там точно должны знать, что происходит на территории.
"Население села — 966 человек, 70% работают в городе", — рассказала нам специалист первой категории Лариса Кронидовна.
О том, как развивается хозяйство Мельниченко и удалось ли ему построить трезвую деревню на президентские деньги, она рассуждает неохотно.
"Если вы проехали от начала до конца деревни, то вы все увидели. Здесь даже слов не нужно, нужно просто посмотреть", — предлагает она.
И тут же начинает оправдывать земляка: "Он принял совхоз "Галкинский" со всеми долгами. Сеять было нечего и не на чем. Зарплату платить тоже было нечем — перебивались. Попытки что-то сделать у него были. Приобрести зерно для посадки, транспорт, запчасти — вот это было. Деньги, которые он получал, может, и отдавал сюда какую-то часть. Сейчас у нас совхоза нет. Осталось три трактора, которые они более или менее поддерживают. Вырастят картошку, продадут — деньги на покупку запчастей и на зарплату. Рабочих у него — человек семь. Они держались, пока было все старое. Старое пришло в негодность, а на новое денег нет. Он не то, что обманщик. Он просто говорит много. Где он сейчас — никто не знает".
После сбивчивого рассказа Лариса Кронидовна советует: "Вы в его контору сходите, там бухгалтер — жена его. А люди вам сейчас наговорят больше негатива".
Контору Мельниченко мы опознаем не сразу, хотя находимся в двух шагах от нее. Покосившееся здание — одна часть деревянная, другая — кирпичная. На фотографиях в Интернете офис обозначен вывеской "Сельский центр общественных инициатив". Но сейчас на фасаде ее нет. Сбоку — вход. Кажется, что он ведет в подвал. Открываем скрипучую дверь — внутри тихо и темно. Ощущение, что попали в фильм ужасов. Дневной свет освещает коридор. На полу прислонена к стене искомая вывеска. Значит, идем верно.
Поднимаемся в здание бывшей школы, за следующей дверью — декорации к советскому фильму. Полированная мебель, шифоньеры, стеллажи, заваленные документами, книгами, бумагами, газетами, какой-то посудой. Здание все больше напоминает заброшку. Тусклый свет. Ничего не выдает наличие здесь хоть кого-нибудь живого. Побродив, за одной из дверей в маленькой комнатушке нашли мужчину. Он сидит к нам спиной и никак не реагирует на наше присутствие. Пришлось окликнуть.
- Это вам к Ларисе Михайловне, — выслушав нас, констатировал он.
И тут же открылась дверь комнаты рядом. Она оказалось еще меньше той, в которой сидел наш собеседник. И тоже завалена папками и бумагами. Светловолосая приятная женщина нам явно не обрадовалась.
- Ничего я не буду говорить, я не умею, я так — послушать, — в голосе супруги Мельниченко слышится сарказм.
- А сейчас ваш муж в селе?
- Он в командировке.
- А когда вернется?
- А кто же его знает.
Лариса Михайловна удивилась, что мы не связались по телефону с Василием Мельниченко. Хотя мы честно пытались. И даже написали ему сообщение в Facebook, которое осталось без ответа. Впрочем, наша цель была не поговорить с фермером, который, кажется, уже сказал все свои громкие фразы. Мы хотели увидеть результат обещанной им работы.
Супруга фермера попыталась найти нам собеседника — из числа работников "Галкинского". Но успехом попытки не увенчались: "Заняты все, работают".
"Того, что было совхозом "Галкинское", уже давно нет. Потом было СПК "Галкинское". Его обанкротили. Мы совсем другая организация — ООО "Галкинское". И никакого отношения к совхозу не имеем", — заключила она, подчеркнув, что и долги по зарплате — не их долги.
Поняв, что обещанную Фонду президентских грантов трезвую деревню нам не найти, мы отправились на поиски хоть кого-нибудь, кто работал с Мельниченко. Может, окажется, что хозяйственник он хороший. Тем более, Василий Александрович несколько лет критикует работу правительства в аграрной сфере и объясняет, как надо работать на селе.
"Прям "Сайлент Хилл" какой-то", — делает невеселый вывод из сельской прогулки фотокорреспондент, сделав десятки фотографий покосившихся изб, разрушающихся зданий и заросших палисадников.
У сельского клуба встречаем его директора Владимира.
"Мой отец работал у него четыре года назад. Ушел. Он зарплату не платит. Кто работать будет?", — рассказывает мужчина.
На наш вопрос о том, как сейчас у Мельниченко обстоят дела, Владимир отвечает вопросом: "Вы были у него в конторе? Вы считаете, она работает?".
По словам мужчины, Мельниченко в Галкинском живет давно — "как отсидел здесь, так и остался". За что именно сидел фермер, некогда прославившийся вопросом Владимиру Путину, непонятно. Но на Среднем Урале выходец из Украины нашел себя.
В 2013 году СМИ писали, что Мельниченко покорил Кудрина проектом комплексного развития Галкинского. Он собирался работать более чем по 20 направлениям. Писали о кроличьей ферме и цехе по обработке кроличьих шкур, расположенном непосредственно в здании конторы.
"Человек до восьми у него в сезон работали. Картофелем занимались, зерновыми, а в этом году уже даже зерновые не смогли посадить, — возвращает нас к реальности Владимир. - Он обещал много — золотые горы. Но, я считаю, ничего он не сделал. Разговаривает он красиво, но реальных дел нет".
И тут же, как и Лариса Кронидовна, ищет в фермере положительные стороны: "Он приятный человек. Всегда на позитиве. С ним интересно пообщаться. Хозяйство он и взял разваленное. Ничего там и не было. Сколько-то он новой техники закупил. Люди у него работали. Но раз он зарплату не выплачивал, так кто работать будет? Почему не пошло? Он говорит, что его задавили кредиты".
Владимир показывает нам территорию у клуба: "Он нам спонсорскую помощь оказывал. Вот домик купил и вертолетик, покрасили лавочки, качельки".
- А чем же он зарабатывает?
- Он - пенсионер. И лекции читает.
Берет ли фермер деньги за свои выступления, мы не выясняли. В открытом доступе есть его лекции о местном самоуправлении и аграрной политике. Судя по странице Мельниченко в соцсетях, он живет активной жизнью. Выступает на всевозможных форумах. 2 июня 2018 года в Сельском центре общественных инициатив состоялся семинар "Здоровый огород" в рамках проекта "От трезвой деревни — к непьющей стране", на котором фермер выступил с несколькими докладами о преимуществе жизни на селе.
Владимир проводил нас по селу. Вот — новый дом Мельниченко. Кирпичный, но уже потрепанный. Рядом, на том же участке, — старый дом, в котором прежде жила семья фермера. Палисадник зарос травой и выглядит заброшенным. "Его жена тут одна, трудно такой дом и участок содержать самостоятельно", — объясняет наш провожатый. Рядом старый заброшенный детсад. Фермер выкупил это здание, чтобы построить семенную станцию. Но, видно, руки пока не дошли.
Напоследок заходим в гости к бабушке с самым красивым огородом в селе. "Она очень трудолюбивая, дом сама построила", — объясняет Владимир. Женщина показывает нам результат своих трудов. Несколько соток картошки, две теплицы с наливными помидорами, образцовые грядки. Ей помогает сын-инвалид.
- А вы Мельниченко знаете?
- Как сюда приехала, 20 лет у него работала. Он мне очень помог, жили у него. 20 лет отработала, пенсию пошла получать, а оказалось, что я все это время… была в отпуске без содержания. Не выдержала, ушла.
За годы нечаянно пойманной славы Мельниченко получил от государства несколько крупных грантов. В частности, 1,5 миллиона рублей в качестве руководителя Общественной организации переселенцев Камышловского района "Рассвет" на проект "Самоуправляемая деревня" в 2015 году. Сайт "Рассвета" работает по сей день, но последние новости на нем от 2016 года.
Срок реализации выданных в 2017 году президентских грантов подходит к концу. Когда деньги выдавали, в том числе Мельниченко, было заявлено, что получатели должны будут подписывать соглашение о частичном отказе от банковской тайны, что позволит в режиме реального времени контролировать расходование выделенных средств. И если они пойдут не туда, "включится государственная машина".
Интересное совпадение. В августе 2017 года становится известно, что НКО "Рассвет" получит грант в 1,7 миллиона рублей. Одновременно в арбитражный суд Свердловской области поступает иск о банкротстве ООО "Галкинское" в связи с невозможностью расплатиться по кредитному долгу. Истец требует с хозяйства Мельниченко 1,5 миллиона рублей (долг тянется с 2016 года). Неожиданно в декабре "Галкинское" полностью расплачивается с кредитором и банкротство отменяется. Из какого кармана фермер достал полтора миллиона рублей?
Вопрос об использовании президентского гранта, выданного в 2017 году фермеру Василию Мельниченко, мы адресуем генеральному директору Фонда президентских грантов Илье Чукалину и председателю Наблюдательного совета Фонда президентских грантов Екатерине Лаховой. Если мы не нашли протрезвевшую деревню, то может найдут столичные ревизоры?
Анна БОГДЕВИЧ
Юлия ОВЧИННИКОВА