Посиделки бургомистров
Предновогодний сказ.
За окном начинался долгожданный снегопад. Была середина декабря, а в Бажовию все еще не пришла стужа. Лужи после оттепели на легком морозце превратились в лазурь, по которой щелкоперы из бульварного листка скребли коньками, издеваясь над градоначальником.
- Ели что ли заменить, но дорого, наверное. Деньги откуда взять? - молвил бургомистр, разговаривая то ли сам с собой, то ли с помощником, взирая на хвойные перед ратушей.
- Соседние торгаши пусть раскошелятся! – отозвался тот. – Старую каретную станцию снесли – гнев горожан на вас вылился. Вот пусть и возмещают! А то купили у генерал-губернатора сервиз с аукциона и думают, что индульгенция в кармане.
- С этими морфинистами раз свяжешься и пропал. Надо Симе сказать, этот хоть на наркотиках не сидит.
- Запишу в ваш календарь на рождественскую неделю встречу с ним. А сейчас приглашенные ждут аудиенции. Только их трое, не двое.
- А третий кто? Я двух звал.
- Кудрявый с собой проходимца этого притащил.
- Да уж, зови.
Помощник скрылся за дверями, откуда затем пожаловали прежние бургомистры. Вечно радостный и кудрявый, новоиспеченный член Сената. Его предшественник в мэрии и Сенате – вальяжный и задумчивый. И в придачу к ним – затычка во все дырки, в традиционной красной майке.
- Доброго здравия, проходите, чаем напою, - озарился улыбкой глава кабинета.
- Эх, кажется, за год даже от меня что-то еще осталось, - окинул прежние владения сенатор.
От вас, уважаемый Геннадий Александрович, прожекты остались, в архиве. А к чему вы на пару с гражданином Пановым пожаловали?
- Я сам по себе, не надо меня прислонять ко всем. Я, кстати, тоже на цепи, как и вы сидел, то есть с цепью бургомистра, - огрызнулся красномаечник.
- Так он пообещал мне новую шапку сладить. В старом треухе в столице, сами понимаете, не комильфо. Говорит – продам иконку и куплю тебе шапку, только своди на прием.
- Брешет по обыкновению, - отозвался прежний сенатор. – У него все иконки под надзором полиции, потому что стянул он их. Сунется продавать – в кутузку.
- Может хватит про меня? Как переводят русскую пословицу англичане, хорошая память ослабляет зрение.
- Ты как раз агентом бритишей у охранки числишься, - прыснул со смеху кудрявый сенатор.
Тут принесли чай и обстановка чуть разрядилась.
- Как вам возвращение из столицы, Михаил Аркадьевич? Как находите город? – поинтересовался бургомистр.
- Непривычно, знаете ли. Одно дело заехать из столицы на побывку, дух перевести не успеешь – приемы, выставки, совещания, и обратно в Сенат. А когда осмотришься, есть чему огорчиться. Грязновато, - вздохнул пожилой гость.
- Да, оставили вы мне наследство! Намедни даже Самому научный доклад о нашей грязи представили. Внимание вон какого порядка она заслуживает, - хозяин кабинета кивнул на парадный портрет на стене.
- И что же, состав выяснили?
- Да что там – грязь из грязи состоит!
- Это все грязные людишки, я давно понял. Ты им праздник на Плотинке, фейерверк, а они норовят грязь из своих подворотен в центр притащить. Никаких дворников не хватит, - раздухарился красномаечник.
- Не без того, соглашусь, - кивнул градоначальник. - Но мы теперь кордоны, санпропускники выставили. Боремся с заразой. К юбилею готовимся.
- Может, мне по этому случаю шапку вручат? – заклянчил сенатор.
- Юбилей летом, - напомнил ему предшественник. – Разве что соломенную шляпу просить. И в купальни вас в ней отправить.
- А что сразу в купальни? – не понял сарказма Геннадий Александрович.
- Хотим, да, к юбилею термы на озере выстроить. Скоро еще баню после ремонта откроем – обещают там шикарные нумера и парильщиков завезут. То ли с Архыза, то ли с Арцаха, не вспомню сейчас, - похвастался бургомистр.
- Армяне, посмотришь, кругом лезут. Они и в бане, и в представительном Собрании теперь. Маленькая Армения, а не патриархальная Бажовия. При мне, конечно, тоже были при делах, но тут-то совсем разбушлатились, - недовольно покачал головой Михаил Аркадьевич.
- Еще про цыган забыли, - оживился красномаечник. – Опять требует дать им вольную по ярмарке с медведями ходить, да зельем приторговывать.
Чай закончился, а разговор все был пустой.
- А что вы, собственно, нас собрали? – поинтересовался сенатор.
Ах, да! – спохватился хозяин кабинета. - Хотел с вами посоветоваться по личному вопросу.
- По зарплате что ли? - не удержался Панов. – Бульварная пресса все уже донесла.
- Да нет, тут вопрос деликатней.
Гости замерли в напряженном изумлении. В кабинете повисла тишина, свойственная поворотным моментам в истории Бажовии. Куранты на ратуше проиграли четверть часа.
- Новый год впереди, первый для меня в должности, - почесал лоб бургомистр. – И вот не знаю - самому наряжаться Дед Морозом и праздник открывать или дворника Евпатия к этой миссии привлечь. У него и борода, и фактура подходящая.
- Вот напугали, - облегченно выдохнул бывший сенатор. – Я уж подумал - в генерал-губернаторы собрались, как и мы прежде. А тут Дед Мороз всего!
- А давайте вы дворнику вроде как новую шапку купите по такому случаю, а я ему свою старую отдам, - тотчас сориентировался кудрявый.
- Ну, если вы в Дед Мороза, то я тогда в генерал-губернаторы пойду, пока пенсионный возраст не настал, - пообещал красномаечник.
Хозяин кабинета молча обвел всех взглядом, советники из них оказались никудышные. А ведь целым городом управляли. Проводив гостей, он велел позвать дворника. Евпатий третий десяток служил в ратуше и стал символом городской власти, без которого немыслим даже Новый год.
Иван БЕЛКИН, специально для "Уралинформбюро"